dispert | Дата: Пятница, 10.05.2013, 03:00 | Сообщение # 1 |
Полковник
Группа: свой человек
Сообщений: 435
Репутация: 8
Статус: Offline
| Свои обиды каждый человек- Проходит время- и забывает. А моя печаль-как вечный снег: Не тает, не тает.
Не тает она и летом В полуденный зной,- И знаю я: печаль-тоску мне эту Век носить с собой.
1966
--------------------------------------------- В.С.Высоцкий
Песня о вещей Кассандре
Долго Троя в положении осадном Оставалась неприступною твердыней, Но троянцы не поверили Кассандре, - Троя, может быть, стояла б и поныне.
Без умолку безумная девица Кричала: "Ясно вижу Трою, павшей в прах!" Но ясновидцев - впрочем, как и очевидцев - Во все века сжигали люди на кострах.
И в ночь, когда из чрева лошади на Трою Спустилась смерть, как и положено, крылата, Над избиваемой безумною толпою Кто-то крикнул: "Это ведьма виновата!"
Без умолку безумная девица Кричала: "Ясно вижу Трою, павшей в прах!" Но ясновидцев - впрочем, как и очевидцев - Во все века сжигали люди на кострах.
И в эту ночь, и в эту смерть, и в эту смуту Когда сбылись все предсказания на славу, Толпа нашла бы подходящую минуту, Чтоб учинить свою привычную расправу.
Без умолку безумная девица Кричала: "Ясно вижу Трою, павшей в прах!" Но ясновидцев - впрочем, как и очевидцев - Во все века сжигали люди на кострах.
Конец простой - хоть не обычный, но досадный: Какой-то грек нашел Кассандрину обитель, - И начал пользоваться ей, не как Кассандрой, А как простой и ненасытный победитель.
Без умолку безумная девица Кричала: "Ясно вижу Трою, павшей в прах!" Но ясновидцев - впрочем, как и очевидцев - Во все века сжигали люди на кострах.
1967
МИШКА ШИФМАН
Мишка Шифман башковит — У его предвиденье. "Что мы видим, — говорит, — Кроме телевиденья?! Смотришь конкурс в Сопоте — И глотаешь пыль, А кого ни попадя Пускают в Израиль!"
Мишка также сообщил По дороге в Мнёвники, Говорит: "Голду Меир я словил В радиоприёмнике..." И такое рассказал, Ну до того красиво, Что я чуть было не попал В лапы Тель-Авива.
Я сперва-то был не пьян, Возразил два раза я — Говорю: "Моше Даян — Стерва одноглазая. Агрессивный, бестия, Чистый фараон. Ну, а где агрессия — Там мне не резон".
Мишка тут же впал в экстаз — После литры выпитой — И говорит: "Они же нас Выгнали с Египета! Оскорбления простить Не могу такого! Я позор желаю смыть С Рождества Христова!"
Мишка взял меня за грудь, Говорит: "Мне нужна компания! Мы ж с тобой не как-нибудь Просто здравствуй-до свидания. Мы побредём, паломники, Чувства придавив!.. Хрена ли нам Мнёвники — Едем, вон, в Тель-Авив!"
Я сказал: "Я вот он весь, Ты же меня спас в порту". Но, говорю, загвоздка есть: Русский я по паспорту. Только русские в родне, Прадед мой — Самарин, Если кто и влез ко мне, Так и тот — татарин.
Мишку Шифмана не трожь, С Мишки — прочь сомнения: У его евреи сплошь — В каждом поколении. Вон дед параличом разбит — Бывший врач-вредитель... А у меня — антисемит На антисемите.
Мишка — врач, он вдруг затих: В Израиле бездна их, Там гинекологов одних — Как собак нерезаных; Нет зубным врачам пути — Потому что слишком много просятся. А где на всех зубов найти? Значит — безработица!
Мишка мой кричит: "К чертям! Виза — или ванная! Едем, Коля, — море там Израилеванное!.." Видя Мишкину тоску (А он в тоске опасный), Я ещё хлебнул кваску И сказал: "Согласный!"
...Хвост огромный в кабинет Из людей, пожалуй, ста. Мишке там сказали "нет", Ну а мне — "пожалуйста". Он кричал: "Ошибка тут! Это я еврей!.." А ему говорят: "Не шибко тут! Выйди, вон, из дверей!"
Мишку мучает вопрос: Кто здесь враг таинственный? А ответ ужасно прост — И ответ единственный. Я — в порядке. Тьфу-тьфу-тьфу. Мишка пьёт проклятую, Говорит, что за графу Не пустили — пятую. 1972
--------------------------------------------- МОЙ ГАМЛЕТ
Я только малость объясню в стихе - На все я не имею полномочий... Я был зачат, как нужно, во грехе - В поту и нервах первой брачной ночи.
Я знал, что, отрываясь от земли,- Чем выше мы, тем жестче и суровей; Я шел спокойно прямо в короли И вел себя наследным принцем крови.
Я знал - все будет так, как я хочу, Я не бывал внакладе и в уроне, Мои друзья по школе и мечу Служили мне, как их отцы - короне.
Не думал я над тем, что говорю, И с легкостью слова бросал на ветер - Мне верили и так, как главарю, Все высокопоставленные дети.
Пугались нас ночные сторожа, Как оспою, болело время нами. Я спал на кожах, И злую лошадь мучил стременами.
Я знал - мне будет сказано: "Царуй!" - Клеймо на лбу мне рок с рожденья выжег. И я пьянел среди чеканных сбруй, Был терпелив к насилью слов и книжек.
Я улыбаться мог одним лишь ртом, А тайный взгляд, когда он зол и горек, Умел скрывать, воспитанный шутом,- Шут мертв теперь: "Аминь!" Бедняга Йорик!..
Но отказался я от дележа Наград, добычи, славы, привилегий: Вдруг стало жаль мне мертвого пажа, Я объезжал зеленые побеги...
Я позабыл охотничий азарт, Возненавидел и борзых, и гончих, Я от подранка гнал коня назад И плетью бил загонщиков и ловчих.
Я видел - наши игры с каждым днем Все больше походили на бесчинства,- В проточных водах по ночам, тайком Я отмывался от дневного свинства.
Я прозревал, глупея с каждым днем, Я прозевал домашние интриги. Не нравился мне век, и люди в нем Не нравились,- и я зарылся в книги.
Мой мозг, до знаний жадный, как паук, Все постигал: недвижность и движенье,- Но толка нет от мыслей и наук, Когда повсюду им опроверженье.
С друзьями детства перетерлась нить, Нить Ариадны оказалась схемой. Я бился над словами "", Как над неразрешимою дилеммой.
Но вечно, вечно плещет море бед,- В него мы стрелы мечем - в сито просо, Отсеивая призрачный ответ От вычурного этого вопроса.
Зов предков слыша сквозь затихший гул, Пошел на зов,- сомненья крались с тылу, Груз тяжких дум наверх меня тянул, А крылья плоти вниз влекли, в могилу.
В непрочный сплав меня спаяли дни - Едва застыв, он начал расползаться. Я пролил кровь, как все,- и, как они, Я не сумел от мести отказаться.
А мой подъем пред смертью - есть провал. Офелия! Я тленья не приемлю. Но я себя убийством уравнял С тем, с кем я лег в одну и ту же землю.
Я Гамлет, я насилье презирал, Я наплевал на датскую корону,- Но в их глазах - за трон я глотку рвал И убивал соперника по трону.
Но гениальный всплеск похож на бред, В рожденьи смерть проглядывает косо. А мы все ставим каверзный ответ И не находим нужного вопроса. 1972
Добавлено (21.04.2013, 20:54) --------------------------------------------- ГОРИЗОНТ
Чтоб не было следов — повсюду подмели. Ругайте же меня, позорьте и трезвоньте ! Мой финиш — горизонт, а лента — край земли, Я должен первым быть на горизонте.
Условия пари одобрили не все, И руки разбивали неохотно. Условье таково, — чтоб ехать по шоссе, И только по шоссе, бесповоротно.
Наматываю мили на кардан И еду параллельно проводам, Но то и дело тень перед мотором - То чёрный кот, то кто-то в чём-то чёрном.
Я знаю, мне не раз в колеса палки ткнут. Догадываюсь, в чём и как меня обманут. Я знаю, где мой бег с ухмылкой пресекут И где через дорогу трос натянут.
Но стрелки я топлю. На этих скоростях Песчинка обретает силу пули. И я сжимаю руль до судорог в кистях - Успеть, пока болты не затянули!
Наматываю мили на кардан И еду вертикально к проводам. Завинчивают гайки. Побыстрее! Не то поднимут трос, как раз где шея.
И плавится асфальт, протекторы кипят. Под ложечкой сосёт от близости развязки. Я голой грудью рву натянутый канат. Я жив! Снимите черные повязки!
Кто вынудил меня на жёсткое пари - Нечистоплотны в споре и расчетах. Азарт меня пьянит, но, как ни говори, Я торможу на скользких поворотах!
Наматываю мили на кардан - Назло канатам, тросам, проводам. Вы только проигравших урезоньте, Когда я появлюсь на горизонте!
Мой финиш — горизонт — по-прежнему далёк. Я ленту не порвал, но я покончил с тросом. Канат не пересёк мой шейный позвонок, Но из кустов стреляют по колёсам
.Меня ведь не рубли на гонку завели, Меня просили: — Миг не проворонь ты! Узнай, а есть предел там, на краю Земли? И можно ли раздвинуть горизонты?
Наматываю мили на кардан. И пулю в скат влепить себе не дам. Но тормоза отказывают. Кода! Я горизонт промахиваю с хода! 1971
Добавлено (21.04.2013, 21:25) --------------------------------------------- БЕГ ИНОХОДЦА
Я скачу, но я скачу иначе, По полям, по лужам, по росе… Говорят: он иноходью скачет. Это значит иначе, чем все.
Но наездник мой всегда на мне,- Стременами лупит мне под дых. Я согласен бегать в табуне, Но не под седлом и без узды!
Если не свободен нож от ножен, Он опасен меньше, чем игла. Вот и я оседлан и стреножен. Рот мой разрывают удила.
Мне набили раны на спине, Я дрожу боками у воды. Я согласен бегать в табуне, Но не под седлом и без узды!
Мне сегодня предстоит бороться. Скачки! Я сегодня — фаворит. Знаю — ставят все на иноходца, Но не я — жокей на мне хрипит!
Он вонзает шпоры в ребра мне, Зубоскалят первые ряды. Я согласен бегать в табуне, Но не под седлом и без узды.
Пляшут, пляшут скакуны на старте, Друг на друга злобу затая, В исступленьи, в бешенстве, в азарте, И роняют пену, как и я.
Мой наездник у трибун в цене,- Крупный мастер верховой езды. Ох, как я бы бегал в табуне, Но не под седлом и без узды.
Нет! Не будут золотыми горы! Я последним цель пересеку. Я ему припомню эти шпоры, Засбою, отстану на скаку.
Колокол! Жокей мой на коне, Он смеется в предвкушеньи мзды. Ох, как я бы бегал в табуне, Но не под седлом и без узды!
Что со мной, что делаю, как смею - Потакаю своему врагу! Я собою просто не владею, Я придти не первым не могу!
Что же делать? Остается мне Вышвырнуть жокея моего И скакать, как будто в табуне, Под седлом, в узде, но без него!
Я пришел, а он в хвосте плетется, По камням, по лужам, по росе. Я впервые не был иноходцем, Я стремился выиграть, как все! 1970
ВЕСЁЛАЯ ПОКОЙНИЦКАЯ
Едешь ли в поезде, в автомобиле
Или гуляешь, хлебнувши винца, — При современном машинном обилье Трудно по жизни пройти до конца.
Вот вам авария: в Замоскворечье Трое везли хоронить одного — Все, и шофёр, получили увечья, Только который в гробу — ничего.
Бабы по найму рыдали сквозь зубы, Дьякон и тот верхней ноты не брал, Громко фальшивили медные трубы, Только который в гробу не соврал.
Бывший начальник — и тайный разбойник — В лоб лобызал и брезгливо плевал, Все приложились, и только покойник Так никого и не поцеловал.
Но грянул гром — ничего не попишешь, Силам природы на речи плевать, — Все разбежались под плиты и крыши, Только покойник не стал убегать.
Что ему дождь? От него не убудет. Вот у живущих закалка не та. Ну а покойники, бывшие люди, — Смелые люди и нам не чета.
Как ни спеши, тебя опережает Клейкий ярлык, как отметка на лбу, А ничего тебе не угрожает, Только когда ты в дубовом гробу.
Можно в отдельный, а можно и в общий — Мёртвых квартирный вопрос не берёт. Ох, молодец этот самый усопший: Не испугается и не соврёт.
В царстве теней — в этом обществе строгом — Масса опасностей, бездна тревог. Как и у нас: все мы ходим под Богом, Только которым в гробу — ничего.
Ловко, надёжно работают бойни, Все кому надо — всегда в тренаже. Значит, в потенции — каждый покойник, За исключением тех, кто уже.
Слышу кругом: "Он покойников славит!" Нет, я в обиде на нашу судьбу: Всех нас когда-нибудь ктой-то задавит, За исключением тех, кто в гробу.
ПРИТЧА О ПРАВДЕ И ЛЖИ
Нежная Правда в красивых одеждах ходила, Принарядившись для сирых, блаженных, калек, - Грубая Ложь эту Правду к себе заманила: Мол, оставайся-ка ты у меня на ночлег.
И легковерная Правда спокойно уснула, Слюни пустила и разулыбалась во сне, - Грубая Ложь на себя одеяло стянула, В Правду впилась - и осталась довольна вполне.
И поднялась, и скроила ей рожу бульдожью: Баба как баба, и что ее ради радеть?! - Разницы нет никакой между Правдой и Ложью, Если, конечно, и ту и другую раздеть.
Выплела ловко из кос золотистые ленты И прихватила одежды, примерив на глаз; Деньги взяла, и часы, и еще документы, - Сплюнула, грязно ругнулась - и вон подалась.
Только к утру обнаружила Правда пропажу - И подивилась, себя оглядев делово: Кто-то уже, раздобыв где-то черную сажу, Вымазал чистую Правду, а так - ничего.
Правда смеялась, когда в нее камни бросали: "Ложь это все, и на Лжи одеянье мое..." Двое блаженных калек протокол составляли И обзывали дурными словами ее.
Стервой ругали ее, и похуже чем стервой, Мазали глиной, спускали дворового пса... "Духу чтоб не было, - на километр сто первый Выселить, выслать за двадцать четыре часа!"
Тот протокол заключался обидной тирадой (Кстати, навесили Правде чужие дела): Дескать, какая-то мразь называется Правдой, Ну а сама - пропилась, проспалась догола.
Чистая Правда божилась, клялась и рыдала, Долго скиталась, болела, нуждалась в деньгах, - Грязная Ложь чистокровную лошадь украла - И ускакала на длинных и тонких ногах.
Некий чудак и поныне за Правду воюет, - Правда, в речах его правды - на ломаный грош: "Чистая Правда со временем восторжествует, - Если проделает то же, что явная Ложь!"
Часто разлив по сто семьдесят граммов на брата, Даже не знаешь, куда на ночлег попадешь. Могут раздеть, - это чистая правда, ребята, - Глядь - а штаны твои носит коварная Ложь. Глядь - на часы твои смотрит коварная Ложь. Глядь - а конем твоим правит коварная Ложь.
БЕЛЫЙ ВАЛЬС
Какой был бал! Накал движенья, звука, нервов! Сердца стучали на три счета вместо двух. К тому же дамы приглашали кавалеров На белый вальс, традиционный - и захватывало дух.
Ты сам, хотя танцуешь с горем пополам, Давно решился пригласить ее одну,- Но вечно надо отлучаться по делам - Спешить на помощь, собираться на войну.
И вот, все ближе, все реальней становясь, Она, к которой подойти намеревался, Идет сама, чтоб пригласить тебя на вальс,- И кровь в висках твоих стучится в ритме вальса.
Ты внешне спокоен средь шумного бала, Но тень за тобою тебя выдавала - Металась, ломалась, дрожала она в зыбком свете свечей. И бережно держа, и бешено кружа, Ты мог бы провести ее по лезвию ножа,- Не стой же ты руки сложа, сам не свой и ничей!
Был белый вальс - конец сомненьям маловеров И завершенье юных снов, забав, утех,- Сегодня дамы приглашали кавалеров - Не потому, не потому, что мало храбрости у тех.
Возведены на время бала в званье дам, И кружит головы нам вальс, как в старину. Но вечно надо отлучаться по делам - Спешить на помощь, собираться на войну.
Белее снега белый вальс, кружись, кружись, Чтоб снегопад подольше не прервался! Она пришла, чтоб пригласить тебя на жизнь,- И ты был бел - белее стен, белее вальса.
Ты внешне спокоен средь шумного бала, Но тень за тобою тебя выдавала - Металась, дрожала, ломалась она в зыбком свете свечей. И бережно держа, и бешено кружа, Ты мог бы провести ее по лезвию ножа,- Не стой же ты руки сложа, сам не свой и ничей!
Где б ни был бал - в лицее, в Доме офицеров, В дворцовой зале, в школе - как тебе везло,- В России дамы приглашали кавалеров Во все века на белый вальс, и было все белым-бело.
Потупя взоры, не смотря по сторонам, Через отчаянье, молчанье, тишину Спешили женщины прийти на помощь нам,- Их бальный зал - величиной во всю страну.
Куда б ни бросило тебя, где б ни исчез,- Припомни вальс - как был ты бел!- и улыбнешься. Век будут ждать тебя - и с моря и с небес - И пригласят на белый вальс, когда вернешься.
Ты внешне спокоен средь шумного бала, Но тень за тобою тебя выдавала - Металась, дрожала, ломалась она в зыбком свете свечей. И бережно держа, и бешено кружа, Ты мог бы провести ее по лезвию ножа,- Не стой же ты руки сложа, сам не свой и ничей! 1978
Добавлено (25.04.2013, 21:28) --------------------------------------------- Тот, который не стрелял
Я вам мозги не пудрю — уже не тот завод. В меня стрелял поутру из ружей целый взвод. За что мне эта злая, нелепая стезя? — Не то чтобы не знаю — рассказывать нельзя.
Мой командир меня почти что спас, Но кто-то на расстреле настоял, И взвод отлично выполнил приказ, Но был один, который не стрелял.
Судьба моя лихая давно наперекос, — Однажды «языка» я добыл, да не донес. И особист Суэтин, неутомимый наш, Еще тогда приметил и взял на карандаш.
Он выволок на свет и приволок Подколотый, подшитый материал, Никто поделать ничего не смог. Нет, смог один, который не стрелял.
Рука упала в пропасть с дурацким криком «Пли!» И залп мне выдал пропуск в ту сторону земли. Но слышу: — Жив зараза. Тащите в медсанбат! Расстреливать два раза уставы не велят.
А врач потом все цокал языком И, удивляясь, пули удалял, А я в бреду беседовал тайком С тем пареньком, который не стрелял.
Я раны, как собака, лизал, а не лечил, В госпиталях, однако, в большом почете был. Ходил в меня влюбленный весь слабый женский пол: — Эй ты, недостреленный! Давай-ка на укол!
Наш батальон геройствовал в Крыму, И я туда глюкозу посылал, Чтоб было слаще воевать ему, Кому? Тому, который не стрелял.
Я пил чаек из блюдца, со спиртиком бывал, Мне не пришлось загнуться, и я довоевал. В свой полк определили. — Воюй, — сказал комбат, — А что недострелили, так я невиноват!..
Я тоже рад был, но, присев у пня, Я выл белугой и судьбину клял, — Немецкий снайпер дострелил меня Убив того, который не стрелял. 1973
Добавлено (04.05.2013, 14:14) --------------------------------------------- РЯДОВОЙ БОРИСОВ "Рядовой Борисов!"- "Я!"- "Давай, как было дело!" "Я держался из последних сил: Дождь хлестал, потом устал, потом уже стемнело... Только я его предупредил!
На первый окрик: "Кто идет?" он стал шутить, На выстрел в воздух закричал: "Кончай дурить!" Я чуть замешкался и, не вступая в спор, Чинарик выплюнул - и выстрелил в упор".
"Бросьте, рядовой, давайте правду,- вам же лучше! Вы б его узнали за версту..." "Был туман - узнать не мог - темно, на небе тучи,- Кто-то шел - я крикнул в темноту.
На первый окрик: "Кто идет?" он стал шутить, На выстрел в воздух закричал: "Кончай дурить!" Я чуть замешкался и, не вступая в спор, Чинарик выплюнул - и выстрелил в упор".
"Рядовой Борисов,- снова следователь мучил,- Попадете вы под трибунал!" "Я был на посту - был дождь, туман, и были тучи,- Снова я устало повторял.-
На первый окрик: "Кто идет?" он стал шутить, На выстрел в воздух закричал: "Кончай дурить!" Я чуть замешкался и, не вступая в спор, Чинарик выплюнул - и выстрелил в упор".
...Год назад - а я обид не забываю скоро - В шахте мы повздорили чуток,- Правда, по душам не получилось разговора: Нам мешал отбойный молоток.
На крик души: "Оставь ее!" он стал шутить, На мой удар он закричал: "Кончай дурить!" Я чуть замешкался - я был обижен, зол,- Чинарик выплюнул, нож бросил и ушел.
Счастие мое, что оказался он живучим!... Ну а я - я долг свой выполнял. Правда ведь,- был дождь, туман, по небу плыли тучи... По уставу - правильно стрелял!
На первый окрик: "Кто идет?" он стал шутить, На выстрел в воздух закричал: "Кончай дурить!" Я чуть замешкался и, не вступая в спор, Чинарик выплюнул - и выстрелил в упор.
Сыновья уходят в бой
Сегодня не слышно биенья сердец — Оно для аллей и беседок. Я падаю, грудью хватая свинец, Подумать успев напоследок: «На этот раз мне не вернуться, Я ухожу, придет другой». Мы не успели, не успели оглянуться, А сыновья, а сыновья уходят в бой. Вот кто-то решив: «После нас — хоть потоп», Как в пропасть, шагнул из окопа, А я для того свой покинул окоп, Чтоб не было вовсе потопа. Сейчас глаза мои сомкнутся, Я крепко обнимусь с землей. Мы не успели, не успели оглянуться, А сыновья, а сыновья уходят в бой. Кто сменит меня, кто в атаку пойдет? Кто выйдет к заветному мосту? И мне захотелось: пусть будет вон тот, Одетый во всё не по росту. Я успеваю улыбнуться, Я видел, кто придет за мной. Мы не успели, не успели оглянуться, А сыновья, а сыновья уходят в бой. Разрывы глушили биенье сердец, Мое же — мне громко стучало, Что все же конец мой — еще не конец: Конец — это чье-то начало. Сейчас глаза мои сомкнутся, Я ухожу — придет другой. Мы не успели, не успели оглянуться, А сыновья, а сыновья уходят в бой.1969
Добавлено (06.05.2013, 22:55) --------------------------------------------- Высоцкий ВладимирБаллада о ЛюбвиОпубликовал: Стихи о любви 2 марта 2006 Когда вода Всемирного потопа Вернулась вновь в границы берегов, Из пены уходящего потока На берег тихо выбралась Любовь - И растворилась в воздухе до срока, А срока было - сорок сороков...
И чудаки - еще такие есть - Вдыхают полной грудью эту смесь, И ни наград не ждут, ни наказанья, - И, думая, что дышат просто так, Они внезапно попадают в такт Такого же - неровного - дыханья.
Я поля влюбленным постелю - Пусть поют во сне и наяву!.. Я дышу, и значит - я люблю! Я люблю, и значит - я живу!
И много будет странствий и скитаний: Страна Любви - великая страна! И с рыцарей своих - для испытаний - Все строже станет спрашивать она: Потребует разлук и расстояний, Лишит покоя, отдыха и сна...
Но вспять безумцев не поворотить - Они уже согласны заплатить: Любой ценой - и жизнью бы рискнули, - Чтобы не дать порвать, чтоб сохранить Волшебную невидимую нить, Которую меж ними протянули.
Я поля влюбленным постелю - Пусть поют во сне и наяву!.. Я дышу, и значит - я люблю! Я люблю, и значит - я живу!
Но многих захлебнувшихся любовью Не докричишься - сколько не зови, - Им счет ведут молва и пустословье, Но этот счет замешан на крови. А мы поставим свечи в изголовье Погибших от невиданной любви...
И душам их дано бродить в цветах, Их голосам дано сливаться в такт, И вечностью дышать в одно дыханье, И встретиться - со вздохом на устах - На хрупких переправах и мостах, На узких перекрестках мирозданья.
Свежий ветер избранных пьянил, С ног сбивал, из мертвых воскрешал, - Потому что если не любил - Значит, и не жил, и не дышал!
Добавлено (10.05.2013, 00:29) --------------------------------------------- История болезни: Часть II. Никакой ошибки
На стене висели в рамках бородатые мужчины - Все в очечках на цепочках, по-народному - в пенсне,- Все они открыли что-то, все придумали вакцины, Так что если я не умер - это все по их вине.
Доктор молвил: "Вы больны",- И меня заколотило, И сердечное светило Ухмыльнулось со стены,-
Здесь не камера - палата, Здесь не нары, а скамья, Не подследственный, ребята, А исследуемый я!
И хотя я весь в недугах, мне не страшно почему-то,- Подмахну давай, не глядя, медицинский протокол! Мне известен Склифосовский, основатель института, Мне знаком товарищ Боткин - он желтуху изобрел.
В положении моем Лишь чудак права качает: Доктор, если осерчает, Так упрячет в "желтый дом".
Все зависит в этом доме оном От тебя от самого: Хочешь - можешь стать Буденным, Хочешь - лошадью его!
У меня мозги за разум не заходят - верьте слову - Задаю вопрос с намеком, то есть, лезу на скандал: "Если б Кащенко, к примеру, лег лечиться к Пирогову - Пирогов бы без причины резать Кащенку не стал..."
Но и врач не лыком шит - Он хитер и осторожен. "Да, вы правы, но возможен Ход обратный",- говорит.
Вот палата на пять коек, Вот профессор входит в дверь - Тычет пальцем: "Параноик",- И поди его проверь!
Хорошо, что вас, светила, всех повесили на стенку - Я за вами, дорогие, как за каменной стеной, На Вишневского надеюсь, уповаю на Бурденку,- Подтвердят, что не душевно, а духовно я больной!
Род мой крепкий - все в меня,- Правда, прадед был незрячий; Свекр мой - белогорячий, Но ведь свекр- не родня!
"Доктор, мы здесь с глазу на глаз - Отвечай же мне, будь скор: Или будет мне диагноз, Или будет - приговор?"
И врачи, и санитары, и светила все смутились, Заоконное светило закатилось за спиной, И очечки на цепочке как бы влагою покрылись, У отца желтухи щечки вдруг покрылись белизной.
И нависло острие, И поежилась бумага,- Доктор действовал на благо, Жалко - благо не мое,-
Но не лист перо стальное - Грудь проткнуло, как стилет: Мой диагноз - паранойя, Это значит - пара лет!
--------------------------------------------- «Песня о Сумасшедшем»
Сказал себе я: брось писать,- Но руки сами просятся. Ох, мама моя родная, друзья любимые! Лежу в палате - косятся, Не сплю: боюсь - набросятся,- Ведь рядом - психи тихие, неизлечимые.
Бывают психи разные - Не буйные, но грязные,- Их лечат, морят голодом, их санитары бьют. И вот что удивительно: Все ходят без смирительных И то, что мне приносится, все психи эти жрут.
Куда там Достоевскому С "Записками" известными,- Увидел бы, покойничек, как бьют об двери лбы! И рассказать бы Гоголю Про нашу жизнь убогую,- Ей-богу, этот Гоголь бы нам не поверил бы.
Вот это мука,- плюй на них! - Они же ведь, суки, буйные: Все норовят меня лизнуть,- ей-богу, нету сил! Вчера в палате номер семь Один свихнулся насовсем - Кричал: "Даешь Америку!" и санитаров бил.
Я не желаю славы, и Пока я в полном здравии - Рассудок не померк еще, - и это впереди,- Вот главврачиха - женщина - Пусть тихо, но помешана,- Я говорю: "Сойду с ума!"- она мне: "Подожди!"
Я жду, но чувствую - уже Хожу по лезвию ноже: Забыл алфавит, падежей припомнил только два... И я прошу моих друзья, Чтоб кто бы их бы ни был я, Забрать его, ему, меня отсюдова!
--------------------------------------------- Натянутый канат
Он не вышел ни званьем, ни ростом; Не за славу, не за плату, На свой необычный манер Он по жизни шагал над помостом По канату, по канату, Натянутому, как нерв.
Посмотрите — вот он без страховки идёт. Чуть правее наклон — упадёт, пропадёт! Чуть левее наклон — всё равно не спасти! Но, должно быть, ему очень нужно пройти четыре четверти пути.
И лучи его с шага сбивали И кололи, словно лавры. Труба надрывалась, как две. Крики "Браво!" его оглушали, А литавры, а литавры — Как обухом по голове!
Посмотрите — вот он без страховки идёт. Чуть правее наклон — упадёт, пропадёт! Чуть левее наклон — всё равно не спасти... Но теперь ему меньше осталось пройти — уже три четверти пути.
"Ах, как жутко, как смело, как мило! Бой со смертью, три минуты!" Раскрыв в ожидании рты, Из партера глядели уныло Лилипуты, лилипуты — Казалось ему с высоты.
Посмотрите — вот он без страховки идёт. Чуть правее наклон — упадёт, пропадёт! Чуть левее наклон — всё равно не спасти... Но... спокойно — ему остаётся пройти всего две четверти пути.
Он смеялся над славою бренной, Но хотел быть только первым — Такого попробуй угробь! Не по проволоке над ареной — Он по нервам, нам по нервам, Шёл под барабанную дробь!
Посмотрите — вот он без страховки идёт. Чуть правее наклон — упадёт, пропадёт! Чуть левее наклон — всё равно не спасти... Но... замрите — ему остаётся пройти не больше четверти пути!
Закричал дрессировщик — и звери Клали лапы на носилки, Но прост приговор и суров. Был растерян он или уверен?! Но в опилки, но в опилки Он пролил досаду и кровь!
И сегодня другой без страховки идёт, Тонкий шнур под ногой — упадёт, пропадёт! Вправо, влево наклон — и его не спасти... Но зачем-то ему тоже нужно пройти четыре четверти пути! 1972
Добавлено (10.05.2013, 02:46) --------------------------------------------- Песенка прыгуна в высоту
Разбег, толчок... И - стыдно подыматься: Во рту опилки, слезы из-под век,- На рубеже проклятом два двенадцать Мне планка преградила путь наверх.
Я признаюсь вам, как на духу: Такова вся спортивная жизнь,- Лишь мгновение ты наверху - И стремительно падаешь вниз.
Но съем плоды запретные с древа я, И за хвост подергаю славу я. У кого толчковая - левая, А у меня толчковая - правая!
Разбег, толчок... Свидетели паденья Свистят и тянут за ноги ко дну. Мне тренер мой сказал без сожаленья: "Да ты же, парень, прыгаешь в длину!
У тебя - растяженье в паху; Прыгать с правой - дурацкий каприз,- Не удержишься ты наверху - Ты стремительно падаешь вниз".
Но, задыхаясь словно от гнева я, Объяснил толково я: главное, Что у них толчковая - левая, А у меня толчковая - правая!
Разбег, толчок... Мне не догнать канадца - Он мне в лицо смеется на лету! Я снова планку сбил на два двенадцать - И тренер мне сказал напрямоту,
Что начальство в десятом ряду, И что мне прополощут мозги, Если враз, в сей же час не сойду Я с неправильной правой ноги.
Но я лучше выпью зелье с отравою, Я над собой что-нибудь сделаю - Но свою неправую правую Я не сменю на правую левую!
Трибуны дружно начали смеяться - Но пыл мой от насмешек не ослаб: Разбег, толчок, полет... И два двенадцать - Теперь уже мой пройденный этап!
Пусть болит моя травма в паху, Пусть допрыгался до хромоты,- Но я все-таки был наверху И меня не спихнуть с высоты!
Так что съел плоды запретные с древа я, И поймал за хвост славу я,- Пусть у них толчковая - левая, Но моя толчковая - правая!
Сообщение отредактировал dispert - Пятница, 10.05.2013, 03:10
|
|
| |